* * *

Время царапает кожу шкурой акульей.
Серое утро уже не вгоняет в простуду,
терпишь его лишь за то, что способствует блуду -
утром таким одинаковы судьи и стулья.
Ветер несвеж. Перегарен. Мир болен и выжат,
но и не требует бодрости от проходящих.
Есть у меня интонация, пища и крыша.
Ждет меня преданный лифт - замусоленный ящик.
Он вознесет, вознесет, соучастник прогресса,
эвакуирует, лязгнув, на уровень выше
соседа с эрделем, старушку с ведром и принцессу,
которая будет всегда и везде окончательно лишней.